Отправлено 19 Апрель 2005 - 12:31
Вот, решил попробовать. Достаточно коряво, и сумбурно...Но попробовать стоило.
----------------------------
Рассказать о себе? Погоди, подброшу веток в костер. А что собственно рассказывать? Зовут меня Tithegha, из рода Уски. Не слышал о таком? Конечно, ведь его, вместе с нашей деревней спалили. Когда? Давно, Когда на моей руке еще не было и двух шрамов. Мы жили на границе, а потому набеги людишек были для нас обыкновением.
Когда родилась? В тот год был хороший урожай, и нечастые набеги, может потому я и выжила. Отец мой был уже стар, отдав 30 лет службе Оргриммару, он вернулся назад, седой и уставший. Он стал кузнецом, говорил, что с детства тяготел к железу. Он делал сбрую и оружие, возил их в Оргриммар на продажу. А еще он катал меня на волке. Это самое яркое, что я помню – ветер дует в лицо, и между ушей волка видна степь. Но однажды, осенью, на нас в очередной раз напали. Как я и говорила, я была совсем молодой. В этот раз людей было очень много. Ах, если бы я была в поселке в тот день! Но отец, как назло, отправил меня собирать травы для нашего шамана. Заметив дым со стороны села я рванула туда. Но когда прибежала – людишки уже ушли, оставив догорающее село. Отца я нашла в кузне, с пустым колчаном и поломанным топором. Из его груди торчал метательный нож, пара стрел. А глаза пронзительно смотрели в небо. Подле него лежало с дюжину убитых солдат и два паладина. Чего еще ожидать от закаленного оргриммарской службой воина? Мать мою я так и не нашла, ее либо убили, либо угнали в рабство. Так я и осталась одна.
Дальше что? Выбора у меня не было. Кровь кипела, требовала мести. Я решила, что стану воином, и отомщу за отца, за мать, за наш род. Видишь этот топор? Да, он старый, но это память об отце, а вот эта ощерившаяся пасть на обухе – знак нашего клана. Я пошла на службу. В Разор Хилле мне посоветовали ближайший гарнизон, что был расположен чуть западнее его. Придя туда, я сказала, что буду служить Оргриммару.
Принимали на службу двое. Орк и тролль. Оба сказали, что подросткам, а тем более женщинам в армии не место. Я повторила. Я кипела от ярости, глаза заливала кровь, и орк, заметив это, отошел подальше, тогда как тролль продолжал что-то надменно рассказывать про чистоту рядов армии. Уже не контролируя себя от гнева, я врезала троллю промеж ушей, да так, что он выкатился из шалаша на пару саженей. Что было дальше – не помню. Придя в себя, я обнаружила, что заперта в землянке. Я стучала в дверь, но не ранее чем мне это надоело, дверь отворилась. Зашел тот самый орк. Принес похлебки. Стал расспрашивать про мой род. После, он сказал что меня приняли на службу воином. А заперли, потому как очнувшийся к вечеру от моего удара тролль (я сломала ему нос, и выбила глаз) порывался меня убить. Так я и начала служить Оргриммару.
После случая с троллем, никто не подшучивал надо мной, более того, все держались от меня подальше. И правильно, потому как в то время я была очень зла. На всех.
В армии меня научили всему, что должен знать грант. Меня научили читать, писать, говорить на языке троллей и тауренов, обучили людской речи немного. Так же, обучили владению всеми основными видами оружия, основам первой помощи, тактике и технике боя. После обучения нам выдали простенькие кольчуги, сапоги, и направили в гарнизон защитников такого же небольшого, как мое, села.
Первый набег на село я помню хорошо. Людишки, вяло крича «Уряяя» скакали по равнине. В селе все начали прятаться по землянкам, а старики брали топоры и луки. Как мне сказал один из селян, немолодой, уже отслуживший тролль, раньше это село вообще никто не охранял, кроме их самих, Потому альянс чувствовал тут себя как дома. Услышав такое, я вскипела. Наш отряд готовился держать оборону, но я о таком и думать не могла. Мое громовое «Ваааааааааааааарррррррррррргхх» всколыхнуло нашу дружину, и мы кинулись навстречу врагам. Людишки опешили, увидев бегущих на них грантов. Я была в первом ряду, и мой топор одним из первых разрубил от плеча до пояса альянсера. Я впала в безумие, и контролировать себя уже не могла. В голове было лишь одно: «они убили моего отца!» И я рубила и крошила всех и вся, пока не добралась до их командира. Этот был весь в латах, и на коне. Не то, ни другое, в конце концов, его не спасло. Лишь когда от людишек ничего не осталось, ко мне вернулась реальность. Вдруг невыносимо заболело все тело, закружилась голова, и я упала. Очнулась лишь к вечеру. Как мне сказали, на мне и живого места не оставалось. Потом меня вызвал к себе воевода, долго кричал, говорил что бабы – дуры, и в войне ничего не смыслят. В завершение сказал, чтоб больше таких выходок не было.
Но они были. Следующий набег, опять помутнение, опять я вырвалась из наших укреплений, и опять меня еле отбили всем гарнизоном, потеряв при этом десятерых грантов. После этого, меня выгнали со службы.
С тех пор, я брожу по нашей земле. Возможно, когда-нибудь на моем теле появится отметка какого-нибудь из кланов, но пока я – гордая одиночка.
какова же скорость времени?