История критических эффектов

Изначально правила боя в World of Warcraft были таковы, что урон от критических атак у классов, специализирующихся на ближнем бою, равнялся 200% от обычного, в то время как заклинателям приходилось довольствоваться лишь 150%. В те старые добрые времена игроки, если верить форумам, считали, что разработчики играют исключительно разбойниками, а не магами, как сейчас (представляете, как нам было бы весело тестировать подземелья таким составом?).

Со временем мы добавили заклинателям талантов, которые позволили различным заклинателям наносить 200% урона при критическом эффекте. Чернокнижники, например, могли вложить 5 очков в талант «Разгром» – и у них, по большому счету, не было выбора, если они хотели иметь успех. В процессе разработки веток талантов бойцовских классов для дополнения Cataclysm мы пришли к выводу, что все заклинатели должны выдавать 200% процентов урона при критическом эффекте вне зависимости от того, как были распределены таланты. Хотя некоторые различия еще остались. Рыцари смерти выдают 200% урона при критических эффектах и способностей ближнего боя, и заклинаний. А разбойники-ликвидаторы видят эту цифру только от физических атак, в то время как критический эффект от ядов составляет 150%. У лекарей же критический эффект всегда составлял 150% вне зависимости от того, использовали они исцеляющие или наносящие урон заклинания.

В целом, эту систему легко понять, но сложно освоить. Или, иными словами, если вы знаете, что критические удары наносят больше урона, чем обычные, то вы знаете вполне достаточно. Но то, насколько больше урона они наносят, опытные игроки постигают со временем. И это один из важных показателей различия между классами.

Или нет?

Вы можете заявить, что мы придерживаемся старых правил, которые не улучшают игру. Хорошо ли то, что разбойничьи яды или молнии шаманов-стихийников не наносят большого критического урона? Чувствуете ли вы себя обделенными, выбирая эти классы или ветки талантов? Полезно ли узнавать о столь тонких различиях? Я бы сказал, что нет. Но как противники насильственного усреднения, мы никогда не сделаем так, чтобы способности класса А работали ровно так же, как и способности класса Б.

Совет Трех Кланов был создан совсем недавно, и его раздирают разногласия. Между дворфийскими кланами Бронзобородов, Громового Молота и Черного Железа растет враждебность, и новая междоусобная распря грозит утопить Стальгорн в крови.

Город курдрановых предков был как котел с застарелыми предрассудками. День за днем он кипел на медленном огне, и его ядовитые испарения туманили разум дворфов Бронзобородов, Громового Молота и Черного Железа, впервые за две сотни лет решивших поселиться вместе. Курдран стоял на краю этого котла, всматриваясь в его неистово клокочущее нутро, и его сердце полнилось смятением. Разрушительный взрыв был неминуем.

Странно, но ему казалось, что он все еще в Запределье, бьется с полчищами Орды. А ведь в Стальгорне у него, вроде бы, и не было врагов. Ни безумных демонов, ни разъяренных кровожадных орков. Только слова...

Могучие крепости лежат в руинах. Некогда густые кроны лесов охвачены огнем, и ветви деревьев пылают в лучах заходящего солнца. А бесплодные пустыни, еще недавно таившие опасность даже для самых опытных путешественников, ныне благоухают пышными оазисами, изобилующими неизвестными доселе видами флоры.

Катаклизм многое изменил на Азероте. И хотя ярче всего о возвращении безжалостного Смертокрыла свидетельствуют искаженные очертания Восточных Королевств и Калимдора, внутренний мир многих героев Азерота тоже подвергся серьезным изменениям.

Решение Тралла поставить Гарроша Адского Крика во главе раздираемой распрями Орды у многих вызвало недоверие, но в одном никто никогда не сомневался: путь, который маг’харский орк из Запределья избрал для своего народа, навеки изменит Азерот.